|
| |||
| |||
| |||
| |||
| |||
| |||
| |||
| |||
|
Марс времен королевы ВикторииИнформация к размышлению © Сергей Бережной, 2001
В том же 1877 году американский астроном Асаф Холл (Asaph Hall, 1829-1907) открыл два спутника Марса (о существовании которых уверенно писал веком раньше Джонатан Свифт в "Путешествии на Лапуту") и назвал их Фобос и Деймос. Хотя фантасты XIX века и размещали внеземные цивилизации и на Луне, и на Венере, именно Марс вошел в массовое сознание как место обитания инопланетян – даже слова "инопланетяне" и "марсиане" зачастую стали употреблятся как точные синонимы.
Роман Грега послужил отличной моделью для последователей. В 1887 году в Филадельфии издан роман некоего Хадора Генона (Hudor Genon, ?-?) "Возничий Беллоны" ("Bellona's Bridegroom: A Romance"), в котором Марс откровенно служит новой метафорой Утопии – его обитатели живут в такой полной социальной и духовной гармонии, что даже научились обращать вспять процесс старения. В 1889 году шотландский математик Хью Макколл (Hugh MacColl, 1837-1909) опубликовал роман "Запечатанный пакет мистера Стрэнджера" ("Mr. Stranger's Sealed Packet"), герой которого улетел в межпланетном корабле на Марс и обнаружил там две противоборствующие разумные и вполне человеческие расы, причем одна из цивилизаций оказалась утопической. Сюжетная схема быстро становилась традицией – а традиция окостеневала и превращалась в штамп... В 1890 году ирландец Роберт Кроми (Robert Cromie, 1856-1907) выпустил роман "Бросок в пространство" ("A Plunge Into Space"). Его герои, успешно отбиваясь от вредных индейцев, строят в тундре на Аляске межпланетный сферический корабль "Стальной Шар" - с двигателем, кстати, на той же антигравитационной тяге, - и отправляются на Марс. Существенно, что герои тщательно рассчитывают необходимые в полете запасы провизии, воды и воздуха – благодаря тому, что рассчеты точны, экипаж без приключений добирается до Марса. Марсиане и в этом случае оказываются как две капли воды похожи на людей, а марсианская цивилизация – на утопии прерафаэлитов. В одного из героев влюбляется прекрасная юная марсианка, но в остальном на Красной Планете царит зеленая тоска. Устав скучать, герои привычно запасаются водой, едой и воздухом и отправляются домой. В полете вдруг выясняется, что кислород расходуется куда быстрее, чем положено. Меры по его экономии результата не дают, и астронавты с ужасом понимают, что до Земли они в полном составе не долетят – кому-то надо ради спасения экспедиции шагнуть за борт. Тут на корабле обнаруживается заяц – та самая юная марсианка. Она опрометчиво решила следовать за своим возлюбленным, к которому она неровно дышит, хоть в безвоздушное пространство. Перерасход кислорода, таким образом, находит рациональное объяснение. Девушке популярно объясняют, какую пакость она подстроила своим неровным дыханием всему прогрессивному человечеству. Коллизия разрешается тем, что марсианская Джульетта, под бурные рыдания земных героев, самопожертвуется через люк в открытый космос.
Обратите внимание на характерный поворот сюжета, связанный с перерасходом воздуха: он решен в подчеркнуто антиромантическом ключе. В сознании человека, воспитанного на идеях Эры Торжества Науки, прочно обосновался прагматический подход, который утверждал: против цифры не попрешь, и если цифра потребует – что ж делать, придется кого-то принести в жертву. Помнится, тот же самый мотив и те же самые доводы приводили персонажи Марка Твена в блистательном сатирическом рассказе "Людоедство в поезде"...
Второе издание "Броска в пространство" вышло уже в следующем 1891 году – причем вышло с хвалебным предисловием самого Жюля Верна. Последнее обстоятельство по нескольким причинам удивительно. Во-первых, это единственное опубликованное предисловие Верна к художественной книге другого автора. Во-вторых, непонятно, как Жюль Верн сумел написать предисловие к книге, которую он просто не в состоянии был прочесть. На французский язык роман Кроми не переводился, а английского Верн просто не знал. В интервью, опубликованном в февральском номере журнала "Strand" за 1895 год, автор "Таинственного острова" сказал: "К сожалению, я могу читать только произведения, которые переводились на французский"... По прошествии ста лет почти невозможно разобраться в этой детективной истории, и тайна появления "жюльверновкого" предисловия, вернее всего, так навсегда и останется нераскрытой. Инициатором его публикации мог быть сам Роберт Кроми, а мог и издатель книги. Возможно, на идею подлога их натолкнула схожесть фамилии издателя – его звали Фредерик Уэрн (Frederick Warne) – с фамилией французского писателя...
Однако чисто приключенческая традиция вовсе не намерена была уступать Марс религиозным и секулярным конфессиям. В 1894 году нью-йоркский автор Густавус Поуп (Gustavus W. Pope, ?-?), отправил своего современника в "Путешествие на Марс" ("A Journey to Mars"). Герой, американский морской офицер, терпит корабкрушение в Атлантическом Океане. Его спасают вовремя подвернувшиеся марсиане, которые и привозят его к себе гости. Натурально, офицер не мог не влюбиться в марсианскую принцессу - просто ради выполнения ставшей уже традиционной программы полета. Его глубокое чувство находит полное понимание у принцессы, но не встречает сочувствия у злобного принца из соседней утопии, из-за чего возникает небольшая война. Марсианская цивилизация, несмотря на наличие принцесс, снова, как на зло, оказалась технологически более продвинутой, чем земная, но любовь морского офицера – это вам не чувства какого-нибудь пехотинца, так что принцу в его утопии приходится несладко. Продолжение, "Путешествие на Венеру" ("A Journey to Venus") вышло через год – тот же герой попадал на Венеру, населенную первобытными племенами и мифологическими тварями. Там уж было не до принцесс – успеть бы отбится от агрессивных туземцев...
Разительная непохожесть книги Уэллса на другие фантастические романы последнего десятилетия XIX века просто бросается в глаза. Характерно, что по предложенному им пути, кажется, никто в то время пойти не рискнул. Даже написанное Гарретом Сирвиссом прямое продолжение "Войны миров" восстанавливало и "подклеивало" треснувшие было жанровые схемы: опять земляне летели на Марс, и теперь уже их экспедиция, а не марсианская, была карательно-колониальным походом... Еще одна экскурсия на Марс отправилась в 1899 году, когда Эллсуорт Дуглас (Ellsworth Douglass), соотечественник Уэллса, выпустил роман "Брокер фараона" ("Pharaoh's Broker: Being the Very Remarkable Experiences in Another World of Isidor Werner (Written by Himself)"). Крупный чикагский торговец зерном Исидор Вернер финансирует начатую профессором Херманном Андервельтом постройку космического корабля (оба главных героя – евреи, что оказывается по мере развития сюжета обстоятельством совершенно принципиальным). На этот раз корабль строится не в форме шара, и не в форме ковчега, а в виде огромной сигары – почти классика ракетостроения. Когда строительство завершено, оба деятеля отправляются на Марс. По дороге, пребывая в невесомости, Вернер занимается физическими упражнениями, чтобы не отвыкнуть от тяготения, профессор же увлечен астрономическими наблюдениями и физзарядкой пренебрегает. В результате он едва не умирает от атрофии мышц и истощения организма. (Дуглас не только удивительно точно угадал реакцию организма на длительное пребывание в невесомости - на практике космонавтика столкнулась с этой проблемой только через восемь десятилетий! - но и по аналогии с "морской" болезнью пророчески назвал ее болезнью "космической"). На Марсе обнаруживается цивилизация, точь в точь похожая на древнеегипетскую, причем похожая в ключе скорее библейском, нежели историческом. Марсианами правит фараон, а в советниках у него ходят местные иудеи. Вернер быстро вникает в экономическую ситуацию и узнает, что они попали на Марс как раз в самый разгар семи "хлебных" лет, за которыми, как известно любому читателю Ветхого Завета, должны последовать семь лет голодных. Вспомнив опыт библейского Иосифа, Вернер начинает крупные операции с зерном и вскоре оказывается владельцем огромного состояния... которым он не может воспользоваться. Денежным металлом на Марсе является железо, золота же практически нет. Отчаявшись перевести накопленные активы в хоть какую-нибудь транспортабельную форму, Вернер в конце концов бросает все это добро на Марсе и возвращается с Андервельтом на Землю, где каждый из них пишет книгу об своем путешествии: Вернер – роман "Брокер фараона", а Андервельт – исследование, в котором обосновывает теорию параллельного исторического развития цивилизаций на разных планетах. По его выкладкам получается, что если на Марсе история цивилизации отстала от земной, то на Венере, напротив, обогнала земную на несколько тысячелетий. Вернер и Андервельт намерены проверить этот тезис и отправляются на Венеру. Отчет об их второй экспедиции должен был появиться в продолжении романа, которое, увы, так и не увидело света. О личности автора "Брокера фараона" сегодня неизвестно почти ничего. Есть предположение, что Эллсуорт Дуглас – это псевдоним некоего Элмера Двиггинса (Elmer Dwiggins), но и о Двиггинсе известно немногим больше. Кроме "Брокера фараона", Дуглас написал в соавторстве с Эдвином Палландером (Edwin Pallander) еще один роман – "Колеса доктора Джинокио Гайвза" ("The Weels of Dr. Gynochio Gyves", 1899, журнал "Cassell's Magazine"), в котором описан космический корабль с гироскопическим управлением. Кстати, у британца Эдвина Палландера, который остается фигурой не менее загадочной, чем Дуглас, тоже есть "сольный" роман о космическом путешествии, причем название этой книги подозрительно совпадает с названием романа Перси Грега: "Через Зодиак" ("Across the Zodiac: A Story of Adventure", 1896). В этом романе троица вполне "жюльверновских" типажей путешествует по планетам Солнечной Системы на корабле, которым управляет сумасшедший ученый...
Материал написан как часть очерка по истории американской журнальной фантастики первой половины XX века. |
Марс, как одна из ближайших к Земле планет, был первым и самым естественным кандидатом на "заселение". Идея множественности обитаемых миров, такая привлекательная для родившихся в Век Науки (и остающаяся такой же привлекательной для нас, родившихся гораздо позже), просто обязана была взять Марс в оборот. События подстегнуло опубликованное в 1877 году сообщение Джованни Скиапарелли (Giovanni Schiaparelli, 1835-1910) о покрывающей поверхность Марса сети трещин, которые мгновенно стали известны как "марсианские каналы", а честь их создания молва надолго закрепила за древней марсианской цивилизацией. Миф родился легко и естественно – так, как и рождаются мифы, время которых пришло.
Марсианские вояжи землян открыл в 1880 году, через три года после появления сообщения Скиапарелли, американский поэт, прозаик и историк Перси Грег (Percy Greg, 1836-1889) в романе "Через Зодиак" ("Across the Zodiac: The Story of a Wrecked Record"). Его герой отправился на Марс в космическом корабле "Астронавт" с двигателем на "апергической" тяге, которая по описанию подозрительно похожа на управляемую антигравитацию. Длина "Астронавта" была около тридцати метров, ширина пятнадцать метров и высота – шесть метров при толщине брони примерно в один метр: этакий межпланетный дредноут. На Марсе герой обнаружил древнюю цивилизацию, технологически превосходящую земную, но с социальными атавизмами вроде монархии (хотя и просвещенной) и вопиющим неравноправием полов (марсианских женщин продают и покупают). При этом просвещенность монархии каким-то образом сочеталась с тотальным контролем за мыслями подданных. И в таких вот жутких условиях оппозиция марсианских телепатов пытается установить более демократические порядки и утвердить новые семейные ценности. Герой вмешивается в гражданскую войну, но бардак, наступивший после полной победы сил добра над силами разума, вгоняет его в депрессию и он в расстроенных чувствах возвращается на Землю.
Появившаяся в 1897 году "Война миров" Уэллса решительно пошатнула обозначившиеся, но еще непрочные традиции "марсианских" романов. Не земляне отправляются покорять чужую планету, а марсиане пытаются завоевать нашу; все действие романа разворачивается на Земле. При этом марсиане, хотя и превзошли землян в науке и технике, вовсе не похожи на обитателей утопии. Их вторжение на Землю сильно напоминает операцию хорошо вооруженной колониальной армии против решительно уступающего ей по технической оснащенности племени аборигенов. И финал такой операции, кстати, тоже довольно обычен для колониальных времен: ряды торжествующих победителей выкашивает какая-то непредусмотренная уставами местная лихорадка...